В четверг, 13 февраля, на сцене Нижегородского театра драмы состоялась премьера спектакля «Третья правда, или История одного преступления» по пьесе Ольги Михайловой. Пьеса «История одного преступления» была написана известным современным драматургом специально для Пензенского драмтеатра. Премьера спектакля прошла на малой сцене прошлой весной. Чуть позже эту пьесу «взял в оборот» московский Театр.doc. И вот в 2014 году за постановку принялся Вадим Данцигер, режиссер Нижегородского театра драмы.
Перед драматургом стоял выбор: побывать на премьере спектакля по своей пьесе в Нижнем Новгороде или отправиться в Париж на спектакль, поставленный по ее пьесе московским Театром.doc. Ольга Игоревна выбрала Нижний Новгород и, по ее словам, не прогадала. Встреча с ней состоялась на следующий день после премьерного показа «Третьей правды…».
Пьеса без женщины — буквы на ветер
«Все три спектакля получились настолько разными… Даже удивительно, что сделаны они по одной пьесе. Писать исторические пьесы трудно — они требуют много времени. Сначала нужно собрать материал, затем прочесть кучу книжек и так далее. Но я чрезвычайно благодарна Пензенскому театру. Когда он ко мне обратился с предложением написать пьесу о Столыпине, я была совершенно счастлива. Хоть у меня и историческое образование, но я была, что называется, не в материале. Фонд Столыпина дал мне огромное количество книг. Оказалось, что существует три письма Льва Толстого к Петру Столыпину. Столыпин же ответил Толстому одним письмом, потому что не понимал, как ответить. Грубо — не мог, ведь Толстой был существенно старше и дружил с его отцом. Ко всему прочему Толстой великий писатель. С другой стороны, Столыпин имел четкие взгляды на то, как должна развиваться Россия, и не мог согласиться с мнением Льва Николаевича. Вот такая хитрая история.
Но, поскольку я не только драматург, но еще и зритель (а взрослые женщины составляют половину, если не больше, в каждом театральном зале), то имею нахальство считать, что мое мнение как зрителя тоже надо учитывать. Если в пьесе нет истории женщины, истории любви, то она (пьеса — прим.ред.) не так интересна. Именно поэтому я ввела в пьесу женскую тему. Вообще считаю, что обходить женщин, рассказывая о любых проблемах России, невозможно.
Конечно, когда я писала „Историю одного преступления“, то рассчитывала на большую сцену, потому что Столыпин и Толстой — фигуры масштабные. Однако Пензенский драмтеатр побоялся ставить спектакль на большой сцене. Я посмотрела на малой сцене несколько спектаклей по этой пьесе. Были аншлаги. На большой сцене в то время шла постановка по пьесе французского автора. Так вот там зал был заполнен лишь на половину, а после антракта от этой половины осталась еще половина. Я была горда!».
Третья постановка — идеальная
«Спектакль, поставленный в Нижнем Новгороде, ближе всех к идеалу. Во-первых, по масштабу. Текст рассчитан на большое пространство. В Москве зрители часто мне говорили, что спектакль очень понравился, но ощущение такое, что объем пьесы не помещается в пространство театра. У вас же как раз все очень гармонично. Изумительная работа художника заслуживает отдельных слов благодарности. Мы все привыкли, что Россия — это тройка, а здесь Россия — это поезд. Ну и, конечно, у вас блистательный актерский ансамбль».
«Нижегородский» Лев Толстой
«Театр прекрасен тем, что режиссер и артисты могут придумать такое решение пьесы, которое будет неожиданным даже для ее автора. В такие моменты автору остается только говорить «ах!» от счастья. В вашем спектакле было много «ах!». Главным «ах!» был Лев Толстой, потому что традиционный образ писателя, который мы часто видим в спектаклях и фильмах — это все-таки человек, который принял философию непротивления злу насилием, человек, ставший мягким, уступчивым. В реальности это был жесткий, сильный человек, который прекрасно вел хозяйство, наживал деньги и покупал земли. Он написал такое количество томов! Сколько же интеллектуальных и физических сил надо потратить на то, чтобы написать «Войну и мир»! Когда Толстой уверовал в свою правду о христианстве и жизни, он стоял насмерть. Никто — ни близкие, ни жена, ни дети — не могли его переубедить. Да, он проповедовал мягкие взгляды, но в своих взглядах он был очень тверд. И вот здесь, в Нижнем Новгороде, на сцену вышел такой Толстой. Трость у него не опора, а замаскированная сабля, оружие. Он такой жесткий, наступательный и уверенный в своей правоте, что мне очень понравился такой неожиданный Лев Николаевич. Это чистое «ах!».
Мужчины без будущего
«Когда героиня (крестьянка Марья Крюкова — прим.ред.) уходила за кулисы после десятиминутной сцены, зал ей аплодировал. Реакция зрителей была — значит, она проняла нас, захватила. Неслучайно сейчас женщины всюду. Мы независимее мужчин, потому что можем родить ребенка. Будущее только у нас, у них — нет. Женщина по характеру и сильнее, и независимее. Так устроено природой. <…>
Зрители у вашего театра тоже замечательные. Публика умная, политизированная, очень интеллигентная».
«Дружно — не грузно, а врозь — хоть брось»
«Как только я написала пьесу, сразу отправила ее нескольким друзьям, чтобы узнать их мнение. Пьеса всем понравилась. Только одни говорили: „Хорошая пьеса, но видно, что ты согласна со Столыпиным“. Другие говорили: „Пьеса хорошая, но ты так Толстого выделяешь. Нечестно“. Так я поняла, что баланс есть — я не выдала себя, свою позицию. Но, если честно, я за Льва Толстого. Не согласна с его религиозной частью философии, то есть с развенчанием образа Иисуса Христа. Я верю в Иисуса, в Пресвятую Богородицу. А вот с точки зрения практической — „дружно — не грузно, а врозь — хоть брось“ — мне Толстой близок. Я верю в коллективный труд. Мы устроены жить дружно, и вместе нам хорошо».
О современной драматургии
«Лучшее, что сейчас есть в литературе — это драматургия. Союз писателей ежегодно проводит совещание молодых писателей. Нам присылают по двести-триста пьес со всех концов России. Мы отбираем минимум пять-семь пьес. Они на любой вкус, но очень инертные, боязливые. Ведь театр сам по себе такой консервативный. Мы вместе с Золотовицким (Игорь Золотовицкий, известный актер, ректор школы-студии МХАТ — прим.ред.) решили создать постоянно действующий фестиваль «ДА». Игорь говорил мне: «Покажи что-нибудь. Ничего же нет стоящего». Я ему: «Ну, приходи». Так он потом восторгался, где же я столько авторов и артистов взяла. При этом я ничего специально не искала — только руку протяни! Он ахнул.
Российский мюзикл в античной манере
«Надеюсь, что мы выпустим в Доме актера спектакль по пьесе, которую написала драматург Екатерина Нарши. Она придумала новый российский мюзикл, написанный не в американских традициях, а в традициях античной пьесы — в стихах. Сюжет замечательный. Две пожилые героини. Одна — садовница, другая — женщина-космонавт. Так вот у садовницы в Чечне пропал сын. Вдруг ветер сообщает женщине, что сын ее на том свете. Она увольняется с работы, чтобы отправиться на тот свет за сыном. Вместе с ней на тот свет собралась и женщина-космонавт. Затем к ним присоединяется чилийская женщина. На тот свет они отправляются на маршрутке — самом опасном транспорте. За рулем, конечно, кавказец по имени Харон — очень кавказское имя…. Смешной мюзикл получился».
Пьеса о Ходорковском и Путине
«Летом я написала пьесу о Ходорковском и Путине, которую можно почитать на сайте журнала „Сноб“. Началось все с того, что Володя Мирзоев (режиссер Театра.doc — прим.ред.) предложил мне написать пьесу про Ходорковского. Я написала, как Путин приезжает к Михаилу Борисовичу и отпускает его на волю. Все хохотали, говорили: „Фантазия у тебя буйная. Не будет этого никогда!“. И вот, когда Ходорковского выпустили, мне позвонил Мирзоев. „Скажи честно, ты знала?“, — начал Володя. Я говорю, что, конечно, мол, мне позвонили из Кремля и сказали: „Сюжет не хочешь? Его скоро выпускают“. Через три дня журнал „Сноб“ разместил мою пьесу. Все говорили, что за три дня такую пьесу написать нельзя. Правильно! Я ее три месяца писала. <…>
Насколько этот проект сможет состояться в нашем театре, не знаю. Хотя кастинг Стычкина (Евгений Стычкин, актер — прим.ред.) и Виторгана (Максим Виторган, актер — прим.ред.) был. Актеры прочитали пьесу. Она им понравилась. Однако, хоть Ходорковского и выпустили, проблемы с такой пьесой возможны».
