В этом марте Нижегородскому женскому кризисному центру (НЖКЦ) исполнилось 18 лет. За это время он успел помочь 15 тысячам женщин, страдающих от физического, психологического или сексуального насилия. ИА «В городе N» пообщалось с руководителем центра Анастасией Ермолаевой.
Основание центра
Ермолаева была одним из основателей центра. В 2003 году это было волонтерское движение.
Мы работали под эгидой другой организации, хотя суть была та же самая. Потом мы стали развивать его дальше, а в 2010 году зарегистрировали свою организацию, — рассказала собеседница информагентства.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Ермолаева врач-педиатр и психотерапевт. Она долго изучала тему домашнего насилия, международный опыт, проходила семинары и тренинги.
Сейчас у нас работают где-то 18 человек, включая тех, кто по совместительству. Это психологи, юристы, менеджеры проектов, специалисты, которые занимаются фандрайзингом, SMM, и администраторы. Мы занимаемся психологической помощью, помощью по телефонам доверия, юридической помощью и сопровождением в суде, проводим очные консультации и группы поддержки для женщин, — объяснила Ермолаева.
Работа с женщинами
Посмотреть эту публикацию в Instagram
По словам руководителя центра, каждая вторая женщина, которая к ним обращается, говорит о физическом насилие, а о психологическом — каждая. Треть — это преследование.
К нам обращаются около полутора тысяч человек в год. Из-за пандемии и режима самоизоляции обращаемости повысилась в 2,5 раза по России. В весенне-летний период было больше, в основном онлайн, — рассказала Ермолаева.
Женщины звонят на всероссийский телефон доверия или на телефон нижегородского центра, который находят в интернете, в соцсетях. Им отвечает администратор, который записывает на консультации и назначает встречу. Контакты могут дать в полиции или в больнице, но реже.
Дальше мы смотрим, какая ситуация, какая женщине нужна помощь: психологическая, юридическая или размещение в кризисной квартире, определяем индивидуальный план помощи, план безопасности, дальнейших действий. Если она проживает в нашей квартире, такой план должен быть однозначно, если она просто позвонила, придерживаться его не всегда удается, — пояснила Ермолаева.
Фото:
Кризисная квартира
Кризисная квартира — это временное жилье с целью безопасности. Там могут проживать восемь, максимум с детьми десять женщин. Там они могут оставаться до двух месяцев, а потом продлить проживание.
Это обычная трехкомнатная квартира, где проживают женщины, которые находятся в опасной ситуации или которым некуда идти из-за домашнего насилия. Во время проживания им оказывается психологическая и юридическая помощь, при необходимости предоставляется питание, — рассказала женщина.
Основной критерий заселения — это необходимость в безопасном месте. Решение принимается сотрудниками НЖКЦ коллегиально, заключается договор с женщиной. Она подписывает согласие на неразглашение адреса.
Кризисную квартиру мы открыли только в середине января. Обычно там живет две — пять женщин, иногда никто не живет. Кто-то может пожить три дня, а потом уйти. Могут планировать, но не дойти. Таких случаев было очень много. Есть те, которые собираются, мы записываем их в лист ожидания, а они могут не позвонить или передумать. Была ситуация, когда женщина пришла и привела мужчину, потом сама уехала, — рассказала Ермолаева.
Раньше кризисный центр работал с государственной квартирой, но позже он отказался от такого сотрудничества из-за бюрократических сложностей.
Женщины должны были через соцзащиту писать заявление, их должны были признать нуждающимися, это было долго. Потом начали ограничивать возраст детей до трех лет и так далее. Эта квартира до сих пор функционирует, но больше для беременных и для профилактики отказов от детей, — объяснила руководитель НЖКЦ.
Также для женщин, пострадавших от разного рода насилия, работаю группы поддержки.
Группы поддержки работают регулярно, в том числе для детей. Туда направляют после индивидуальных консультаций. В среднем человек 10 — 12. Одна — две группы в месяц. Иногда онлайн, — рассказала собеседница ИА «В городе N».
Другие направления работы
Посмотреть эту публикацию в Instagram
В центре есть детский психолог и групповая работа с детьми и подростками. Однако сами дети в центр не звонят, для этого есть детские телефоны доверия. Они приходят с матерями, а на групповые занятия подростки ходят отдельно.
С пожилыми людьми мы тоже работаем: они часто подвергаются насилию со стороны близких людей, детей. К нам обращаются, в предыдущей кризисной квартире проживали пожилые, — отметила Ермолаева.
Мужчины в НЖКЦ обращаются очень редко и обычно для того, чтобы найти своих жен. Однако центр планирует развить эту работу. До этого семинары для мужичин не проводились, однако в организацию приглашали специалистов других центров для обучения сотрудников.
Теоретически есть работа с мужчинами, но они не особо к нам приходят. Сейчас планируем работу через ГУ ФСИН, но пока не начали. Соглашение с ними уже заключили, но как именно это будет, пока непонятно. Это, скорее всего, будет индивидуальное консультирование и группы для условно осужденных. Это на добровольных началах для мужчин, склонных к насилию, — рассказала Ермолаева.
Отдельное направление работы центра — это информирование населения о проблеме домашнего насилия: различная социальная реклама, буклеты и плакаты.
Мы также проводим семинары «Профилактика насилия и жестокости среди молодежи». Мы проводим их в школах среди старшеклассников, среди студентов вузов, колледжей, техникумов и специальных технических училищ. Мы договариваемся с учебным заведением. Есть цикл занятий «Профилактика насилия на стадии свиданий» и другие программы для более старших. Это пять — шесть встреч. Это целый курс. Проводим, когда есть финансирование, но не постоянно. За год — это три — четыре курса, — объяснила директор НЖКЦ.
Работа с полицией
Фото: Надя Кей
Также центр занимается обучением специалистов, которые сталкиваются с проблемой домашнего насилия, специалистов общественных и государственных организаций, в том числе в правоохранительных органах.
Большая проблема в том, что нет закона о домашнем насилии. Мы пытаемся вести работу с сотрудниками полиции, но они не всегда хотят встречаться. Обычно это короткие лекции или семинары-тренинги. В зависимости о того, сколько времени они готовы с нами общаться. У нас есть разные формы подачи материала.
К сожалению, там большая текучка кадров, приходят новые, кто уже не занимался с нами. Преемственности у них точно нет, потому что у них- нет приказа. У них нет системности в этом. И инициативы ноль. Она обычно наша, — рассказала Ермолаева.
Финансирование
Нижегородский женский кризисный центр — полностью некоммерческая организация, которая работает за гранты и пожертвования. Государственной поддержки достаточно мало, обычно это разные фонды, но постоянных нет. «Многое делаем, но могли бы больше», — заявила собеседница информагентства.
Она также рассказала, что в декабре прошлого года они испытывали давление со стороны государства. В конце прошлого года НЖКЦ, наряду со многими другими подобными центрами, хотели признать иностранным агентом.
Я думаю, это связано с законопроектом о домашнем насилии. Чем это мотивировано, они не сказали. Наверное, из-за того, что мы говорили об этом законе. Мы отбились, а так бы это произошло, — объяснила Ермолаева.
Для тех, кто ищет полезную информацию и ценит свое время, ИА «В городе N» разработало фирменные карточки. В них мы рассказываем, как поступать в экстренных ситуациях, делимся новостями и мнениями, помогаем по-простому взглянуть на сложные вещи. Новые карточки появляются каждый будний день. , чтобы не пропустить их.
