Галина Юрьевна Клочкова – педагог, директор первой частной школы в Нижнем Новгороде, депутат законодательного собрания Нижегородской области. Человек с невероятной энергетикой, развитым воображением и чётким видением дальнейшего развития своей работы. Какой Галина Клочкова видит систему образования сейчас, что может или должно измениться в этой сфере? Разговор с ней мы решили сосредоточить на её профессиональной деятельности.
Галина Юрьевна, спасибо, что нашли время в такой «горячий» период: скоро начнутся школьные выпускные экзамены. При этом работу в школе нужно совмещать с работой в законодательном собрании…
- Это, пожалуй, самое трудное. Как раз в такие моменты и решаешь для себя, что является более важным, первичным. Работа в законодательном собрании интересна тем, что из всего массива дел, круглых столов, подготовки и проработки законов, важно выбрать то, что является предметом твоей профессиональной деятельности. Я не могу присутствовать на всех мероприятиях. Быть там мебелью – не самая эффективная работа. И я рада, что мои коллеги признают моё право присутствовать там, где требуется работа, связанная, например, с культурой, защитой детства и семьи, историческим наследием, я уже не говорю об образовании. Остальному, кстати, я сама с удовольствием учусь у коллег - профессионалов. Что касается экзаменов, то это дело вторичное. Я руковожу школой двадцать один год, с момента её основания. В таком режиме, как мы, не живёт ни одно образовательное учреждение. Действительно, у обычной школы есть две временные точки: 1 сентября и выпускной вечер. Мы же всё время живём в режиме авиа-диспетчерской. У нас есть иностранных студента, у которых совсем другая форма отчетности; есть «транзитные» ученики, которые часто переезжают с места на место за своими родителями. К тому же сейчас мы проходим аккредитацию по системе международного бакалавриата. С каждым учебным годом понимаешь, что работы в минувшем году было меньше.
Несмотря на то, что школа у Вас частная, стандарты образования едины для всех. Хотелось бы узнать Ваше отношение к ЕГЭ, споры о котором не утихают ни в педагогической, ни в родительской среде.
- Давайте следовать логике мирового опыта. Весь мир пишет национальный тест, и что же в этом плохого? В России нет выбора между тестом и какой-либо другой формой итоговой отчетности. А педагогическая общественность сильно заблуждается, что все родители недовольны ЕГЭ. Знаете, процент родителей, которые заинтересованы в творческом и креативном развитии своих детей, примерно такой же, какой ходит в музеи, выставочные залы, театры. Но главное не в этом. Мы до сих пор не ответили на очень важный вопрос, касающийся нашего образования: каким образом в нашей современной школе воспитывается социальная адекватность. Потому что советская школа была адекватна советскому строю. Российская школа не отвечает нашей современной действительности. Причем и для тех, у кого есть финансовые возможности, и для тех, у кого их нет.
Вы хотите сказать, что школа должна разделиться?
- Я говорю о том, что она должна стать другой. Дети не виноваты в том, что их родители имеют разные возможности. И уверяю вас, для ребёнка финансовое положение его родителей не является абсолютной ценностью. А раз наше государство говорит о том, что оно социально ориентировано, то образование должно быть социально адекватным. Это значит, что с первого по одиннадцатый класс ребёнок должен учиться так и получать то, как если бы у него была масса возможностей. Ребёнку нужно помочь найти свое место в жизни. Сделать это можно через учебные предметы, которые, конечно, должны иметь стандарты, и в первую очередь инфраструктурные. К примеру, альбом для рисования и коробка красок должны быть у каждого ученика. Если этого нет, то не важно, сколько уроков ИЗО будет в неделю. Рисовать-то он так и не научиться. Момент создания в школе возможностей для всех – материальная и моральная ответственность государства. И теперь возвращаемся к вопросу о ЕГЭ. Научить писать школьника тест проще, чем научить его реальному опыту.
А как Вы сами восприняли ЕГЭ?
- Да мы его даже не заметили! Я запретила учителям считать ЕГЭ результатом работы. Это всего лишь одна из форм оценки знаний. Для меня как для педагога и директора важнее дипломные проекты, презентации, которые выявляют позиции учеников, формируют у них способность выражать свою точку зрения по важным проблемам. ЕГЭ – это проблема не детей, а взрослых, которые превращают обычный тест в «казни египетские». Ответственность учителя и школы в том, чтобы не делать из ЕГЭ жизненно важного экзамена. К тому же я считаю, что ЕГЭ нужно отсоединить от школы. Мы прекрасно понимаем, что сейчас школа оценивается по результатам экзамена. Но это странно. Ведь тест этот в итоге напишут все. Причем не самые одарённые ученики напишут его даже лучше, так как у них вариантов меньше. Почему школу не оценивают по тому, как ученики реализовали себя в жизни, чего добились? Если бы критерии оценки самого учебного учреждения изменились, то и родителям было бы его проще выбирать. Они бы поняли, что оценки и диплом – это еще не гарантия будущего благополучия.
Вы не раз высказывались в поддержку перехода на платное образование. Но готово ли наше население к этому?
- Не совсем так. Считаю, что в нашей стране ценность образования напрямую связана с его ценой. Я не уверена, что всё должно быть бесплатным. И подобные лозунги я воспринимаю с недоверием. Я поддерживаю две идеи. Во-первых, государство должно обеспечить инфраструктурные стандарты школы. Об этом я уже говорила. А во-вторых, к ребенку нужен индивидуальный подход. Если у него проявился талант художника, или музыканта, то это всё равно потребует отдельной работы. В этом случае хорошо, если в педагоги идут профессионалы. Вернёмся к материальному. Нельзя преподавать музыку без музыкальных инструментов. На Западе редкая школа обходится без оркестра, или хора. А последнее новшество в наших школах – интерактивная доска. Вот зачем она детям, когда у них есть айпады? Им должно быть интересно не с компьютером, а с учителем. Замечу, что в любом случае образование не является бесплатным. За него платим мы с вами, налогоплательщики. А многомиллиардные бюджетные средства расходуются подчас неэффективно. Я не за платное образование, а за ценность цепочки. Все должны понимать, что они делают. Вопрос должен стоять не только о ЕГЭ, школьной форме, или электронных дневниках для родителей, а о развитии ребенка, о его социальном и культурном опыте.
Кстати, а каково Ваше мнение о введении единой школьной формы? Заметила, что у Вас ученики ходят в свободной одежде.
- Форма, безусловно, элемент дисциплины. Но, бывает и так, что не всегда все зависит от ребёнка. Представьте совестливого ребенка, у которого мама забыла вытащить форму из стиральной машины. Некоторые дети воспринимают это близко к сердцу, боятся идти на занятия. Школьная форма стирает религиозные или финансовые различия между учениками. Но тогда государство должно взять на себя затраты на это замечательное начинание. При этом школьная одежда должна быть красивой, удобной и, что немаловажно, качественной. Мы не должны экономить на своих детях.
Журналист и ученый Григорий Тарасевич, который сам работал в школе, как-то высказался: «Все таки работа учителем – это настоящее мужское занятие. Я не понимаю, почему у нас 80% педагогов – женщины. Урок можно сравнить с рукопашным боем, с сафари, с корридой». Вы согласны с таким высказыванием?
- Дело в том, что у мужчин другой жизненный мотив. Они по природе своей воины, победители и исследователи. Если в школе для этого развития нет возможностей, то они не останутся там работать ни за какие деньги. И наоборот если такая возможность есть, то вопрос зарплаты будет вторичным. Мой сын, у которого прекрасное IT-образование, работает в школе, занимается творческими проектами с детьми. И атмосфера обучения меняется, оживает благодаря таким педагогам. Изменить что-то в современной российской школе смогут только по-хорошему сумасшедшие люди, безумцы, а не «человеки в футляре» вроде чеховского Беликова. Я, кстати, всегда говорю, что из женщин получаются интересные политики, а из мужчин знаменитые педагоги. Потому что в политике способность замечать детали и ждать результата подчас важнее, чем вести за собой и бороться за идею. А в школе идеи и движение должны поддерживаться неординарной и сильной личностью учителя. Лучше если это будет мужчина.
Почему же в школу приходит так мало подобных людей?
- А когда вы в последний раз слышали, чтобы о школе кто-то рассказывал взахлеб, как, например, о путешествии в экзотическую страну? Я к этому отношусь, как к интереснейшей работе, невероятно захватывающей и увлекательной. Десять лет назад для выборов я выбрала слоган «Я каждый день общаюсь с будущим и знаю, как сделать его счастливым». Мне сказали, что это не самое удачное решение. Я же ответила, что это реальность. Счастливым человека, ребенка делают самые простые вещи: друзья, которые тебе рады; задачка, которая решилась; получившаяся поделка или рисунок. Педагогика – это работа на уровне второго плана. Это как гениальная режиссура, или как пьесы Чехова: когда ничего не происходит, а случается многое.
Чтобы наладить полноценный учебный процесс, необходимо участие родителей. Однако многие из них устраняются из школы, ссылаясь на занятость.
- Некая отстранённость родителей от школы даже плюс. Но только в одном случае: если учителя их детей - настоящие профессионалы. А процесс вовлечения родителей в образование не должен быть процессом порки. Как у нас проходит родительское собрание в обычной школе? Обсуждение, чей ребенок хороший, а чей плохой. На самом деле родители и классный руководитель должны разработать некую концепцию, что будет происходить, и какой результат они хотят получить. И вообще определения «плохой» или «хороший» - не предмет собрания, а тема для личного разговора. Процесс воспитания – это создание взрослого человека. При этом школа через десять лет расстанется с ним, а родители примут его таким на всю жизнь. Если не скорректировать какие-то качества ребёнка, можно сломать его картину мира и Вашу жизнь заодно. Нет идеальных учителей, идеальных школ. Но есть идеальная ситуация – заинтересованность в будущем человеке школы, родителя и государства.
Идеальных школ нет. Но чтобы бы Вы сами хотели сделать?
- Есть хорошая и светлая идея. Я мечтаю, чтобы у нас в Нижнем Новгороде была первая в России международная русская школа. Чтобы сюда приезжали учиться не только дети, но и учителя. Потому что учиться у нас есть чему, в этом я убеждена. Такие проекты смогли бы вытащить наше образование. Мы действительно можем доказать, что мы лучшие. Но не лозунгами и девизами, а реальными действиями. Как человек, посмотревший многие западные школы, могу отметить уникальность наших детей. Работа с ними - одно удовольствие. Они более увлекающиеся, открытые и искренние, наполненные любовью. Школа - это не стены, не стандарты. Школа - это жизнь. Точнее - предчувствие будущей счастливой жизни.
