В год и восемь месяцев он начал играть на баяне, в трехлетнем возрасте - пел популярные песни, а в девять уже гастролировал и выиграл первый конкурс.
Его знают, как дирижера телепроекта «Синяя птица» на канале «Россия-1» в течение пяти сезонов и саундтрека к фильму «Лед-2», создателя EmotionOrchestra и Pluri ArtOrchestra, мультиинструменталиста.
Он выступал с коллективами и музыкантами, известными во всем мире. Сейчас Юрий Медяник стал главным дирижером Нижегородского государственного академического театра оперы и балета имени А. С. Пушкина. В настоящее время он знакомится с коллективом и репертуаром. Своими первыми впечатлениями Медяник поделился с ИА «В городе N».
Юрий Владимирович, как Вы пришли к тому, чтобы связать свою творческую деятельность с Нижегородским театром оперы и балета?
Предложение о работе здесь я рассматривал достаточно долго, поскольку деятельность дирижера, в отличие от представителей других музыкальных и творческих профессий, это, прежде всего, очень большая ответственность.
К тому, чтобы взять на себя ответственность за судьбу целого театра, надо прийти эмоционально, вырасти до такой возможности, набраться определенного опыта для того, чтобы иметь внутреннюю готовность. Когда все сложилось, это позволило мне сказать «да».
Бывали ли вы в Нижнем Новгороде до этого приглашения?
До декабря прошлого года, несмотря на мою обширную гастрольную деятельность, я ни разу не был в Нижнем Новгороде, даже как турист, хотя объездил всю Россию от Калининграда до Владивостока. Сейчас я все свое время провожу в театре.
Я хорошо знаю пересечение улиц Белинского и Ванеева, и больше пока, к сожалению, ничего не видел.
Меня представили коллективу, я с утра и до вечера присутствую на репетициях. Для того, чтобы предпринять активные шаги, очень важно точно и правильно понять всю картину театра — форму, содержание, детали, а также цвет и структуру холста, если проводить параллели с живописью. Я считаю своей обязанностью сформировать ее в своей голове, чтобы понять, какие точечные шаги необходимо предпринимать дальше.
Быстрых результатов ждать не стоит еще и потому, что я пришел в середине сезона, когда театр уже живет по своему заранее составленному расписанию, существует репертуарный план — итог деятельности других людей, к работе которых я отношусь с большим уважением. Пока я буду присматриваться, слушать и внимать. Для того, чтобы подготовить свой дебют в стенах театра, необходимо проделать большую работу.
Что может показать оркестру и солистам дирижер, который не проведет должное количество репетиций? Ничего. У публики может сложиться впечатление, что дирижер вышел «на скорую руку», и ничего не поменялось.
Нужно работать над качеством.
Как оцениваете уровень коллектива, с которым Вам предстоит работать?
У меня остались самые приятные впечатления от работы с оркестром, когда я приезжал в Нижний Новгород в декабре прошлого года. Мы обсуждаем совместный проект с театром, который будем осуществлять в Москве. Пока мы его не анонсируем. Сейчас я посещаю спектакли, слушаю солистов, познакомился с концертмейстерами. Впечатления положительные, будем надеться, что я смогу раскрыть творческий потенциал тех, кто в этом нуждается и помочь тем, кто, возможно, на своем пути сталкивается с какими-либо сложностями на данный момент.
А что думаете о репертуаре Нижегородского театра оперы и балета? Чего в нем не хватает, по Вашему мнению? Что новое хотели бы привнести?
Конечно, у меня есть идеи, которые мы обсуждаем в тесном сотрудничестве с художественным руководителем Александром Топловым. Впоследствии будем их анонсировать. Сейчас я пока не готов сформулировать пожелания в репертуарном списке, так как еще не все видел. На бумаге это может быть одно, а на сцене — совершенно иное.
Знаю, что в репертуаре есть «Пиковая дама» и «Борис Годунов», очень хотелось бы увидеть постановки, оценить, в каком состоянии сейчас спектакли.
Понятно, что для того, чтобы посмотреть все, нужно, как минимум, полгода. Я уверен, что на то, чтобы понять в деталях состояние спектаклей, мне понадобится один-два месяца.
Какая постановка из тех, что Вы уже успели увидеть, наиболее впечатлила?
Пока я увидел не так много. Небезынтересной показалась постановка «Евгения Онегина», очень яркий и красивый спектакль «Белоснежка». Также успел увидеть «Щелкунчика», в ближайшее время буду смотреть «Черевички» и «Хануму».
Само здание Нижегородского театра оперы и балета, на Ваш взгляд, соответствует своему уровню и статусу?
С акустикой все не очень благополучно. Оркестровая яма статичная, не двигается. Это связано с особенностями машинерии.
Размер оркестровой ямы небольшой, в ней сложно разместить необходимое количество музыкантов оркестра. Полагаю, что некоторые постановки будет технически трудно осуществить.
Музыкантам тесно, поэтому репертуар с большим составом симфонического оркестра сложно реализовать. Но, возможно, на данный момент я просто не достаточно знаком с ситуацией. Не знаю, как с этим сейчас справляются технические службы, но пока проблема с оркестровой ямой бросается в глаза очень сильно и создает определенные ограничения.
Вы сторонник традиционного или современного театра?
Я не приверженец авангарда, эпатажа или, как сейчас говорят, хайпа. Для меня очень важным моментом является статус академического театра. В советские годы за него боролись насмерть, потому как очень многие коллективы не получали данного звания. Это очень дорогое приобретение и завоевание для театра, о чем надо всегда помнить.
Я не сторонник того, чтобы, к примеру, Евгений Онегин выезжал на сцену на мотоцикле, хотя и допускаю, что смелые режиссерские идеи должны воплощаться соизмеримо XXI веку.
Фантазия может унести нас куда угодно, но статус академического театра — это всегда важно.
А как в целом оцениваете современный российский театр?
Театр, будь то драматический или музыкальный — это зеркало нашей жизни и всего происходящего. Если что-то случается, то это уже есть в театре. Он обязан отражать нашу окружающую действительность. Мы должны видеть актуальность в сюжетах и фундамент, но согласно современности. Возможно, если театр носит статус академического, он отражает ее, согласно традициям.
Планируете ли продолжать концертную и гастрольную деятельность, участие в различных проектах? Сложно ли будет совмещать это с работой главного дирижера театра?
Я ни на один день не прекращал и не планирую сокращать свое участие в проектах и концертно-гастрольную деятельность, но театр от этого не пострадает, поскольку его лицо — это художественное руководство и главный дирижер.
Моя концертная и организаторская деятельность, присутствие на телевидении, в СМИ и социальных сетях не будет приостанавливаться. Многие считают, что главный дирижер или главный хормейстер должны сидеть в театре и выполнять свою работу с десяти утра до десяти вечера. Безусловно, это верно. Но когда художественное руководство знает, что сегодня происходит в «Ла Скала», а завтра — в «Метрополитен Опера» и либо выходит с дирижерской палочкой на сцены в этих театрах, либо присутствует каким-то иным образом — это творческий рост для всего коллектива.
Он помогает привлечь внимание, в том числе, и к самому театру. Идет творческий обмен, без которого невозможен прогресс. Если главный дирижер растет и не останавливается в развитии, то растет и театр, и каждый человек в нем. Любая новая полезная информация благотворна для работы всего коллектива.
Вы родились в творческой семье (отец Юрия Медяника — баянист, аранжировщик и руководитель вокально-инструментальных ансамблей, мать — пианистка, преподаватель фортепиано, сестра — академическая певица. — прим. ред.) Желание связать жизнь с музыкой появилось с детства, или в юности были другие мечты и стремления?
Мне дали в руки баян в год и восемь месяцев, микрофон — в три, скрипку — в восемь. У меня просто не было другого детства, не связанного с музыкой. Тогда я не задумывался, но знал, что это — мой мир. Для меня не могло существовать мира без музыки. В моем детстве были и живопись, и большое количество грампластинок. В четыре года моим развлечением было следить по партитуре, прослушивая грампластинки с симфониями Бетховена.
Со студентами папы мы на скорость писали диктанты. Только им было 15 -16 лет, а мне — шесть.
Несмотря на все это, я был абсолютно обыкновенным ребенком, катался на велосипеде, лазил по деревьям, делал рогатки. Но центральной фигурой моего мира всегда была музыка.
Остается время на хобби и увлечения?
Да, мои хобби — это автоспорт, картинг, настольный теннис. Очень люблю плавать, путешествовать, изучаю китайскую культуру и язык, интересуюсь живописью — предпочитаю русское искусство XIX века. Люблю и ценю основы и фундамент во всем.
Сейчас Нижний Новгород готовится к 800-летию. Насколько я знаю, в театре уже есть планы постановки к этой знаменательной дате. Вы уже включились в процесс?
Да, меня посвятили в эти планы, и мы работаем над ними, но пока анонсировать их преждевременно.
Я в принципе не люблю говорить о будущем, потому что для того, чтобы сказать, что будет завтра, это нужно делать уже сегодня, начать вчера, задуматься позавчера, а распланировать все неделю назад.
Тем более, существующая ситуация с пандемией убедила нас в том, что долгосрочные проекты лучше не анонсировать, так как никто не знает, что будет дальше. Сейчас мы целиком и полностью зависим от распоряжений, в том числе, по рассадке в зрительном зале. Позднее станет известно, каким образом и в каком объеме театр будет участвовать в праздновании 800-летия.
Напомним, ранее мы рассказывали, как Нижегородский театр оперы и балета жил без зрителей в пандемию.
Фото: Надя Кей
