В дни, когда в Нижнем Новгороде проходит VI театральный фестиваль имени М. Горького, мы побеседовали с его художественным руководителем и новым главным режиссером Нижегородского театра драмы Вадимом Данцигером. Известный всей стране режиссер театра и кино рассказал ИА «В городе N» о жизни и работе в нашем городе, поделился своими главными достижениями и планами на текущий театральный сезон.
Вадим Иосифович, расскажите, как Вы попали в Нижегородский театр, столько лет проработав в Москве?
Мне поступило приглашение, которое я, естественно, обдумывал. Понимаете, какая штука, на данный момент в Москве я не вижу никакой творческой перспективы, хотя многие режиссеры так не считают и продолжают работать там. По моему субъективному мнению, работа режиссера в столице не имеет никакого отношения к театру, а на расстоянии от Москвы можно встретить настоящее искусство. Нижний Новгород — абсолютно театральный город. Я понял, что здесь я могу быть полезен и сам себе и театру.
Вы стали режиссером Нижегородского театра драмы не так давно. Расскажите, как Вам живется, а главное, работается в Нижнем Новгороде? Как быстро удалось найти контакт с коллективом театра, и легко ли это было?
Само мое назначение было как гром среди ясного неба для труппы, да и для меня самого, потому что в июле мне поступило предложение, а в августе я уже был здесь. Мне нужно было время, чтобы убедить себя в том, что я могу отвечать в театре за все, что касается творчества. Хотя надо отдать должное, мне повезло: в мои руки попал один из лучших театров России, причем в хорошем состоянии, что само по себе редкость.
Насколько мне известно, Вы подписали контракт с Нижегородским театром драмы на два года. Что будет дальше?
Контракты заключаются со всеми режиссерами, и срок, обозначенный в них, абсолютно ничего не значит. Ведь сделать все за несколько лет невозможно. Каждый год — это новый этап работы, и как главному режиссеру, мне есть чем заняться: труппой, репертуаром, и в первую очередь, своей профессией. Для меня главное, что сейчас я здесь и пока никуда не собираюсь.
Список Ваших профессиональных достижений просто поражает: актерская работа, сериалы, кинорежиссура и постановки в театре… Что из перечисленного Вы можете назвать по-настоящему своим делом, призванием?
Конечно же, моя основная профессия — театр. Даже когда я работаю с сериалами, всегда напоминаю продюсерам, что это мой приоритет. И работать на том или ином проекте я могу только до тех пор, пока у меня не появляются театральные дела. В первую очередь, я — театральный режиссер, все остальное — профессиональное хобби.
А возникает желание вновь выйти на сцену, поиграть?
Конечно, есть желание, я не могу сказать, что наигрался за свою жизнь. Но сейчас для меня важнее создавать спектакли, а не реализовывать какие-то свои не сложившиеся актерские мечты.
Какая из профессий — актера или режиссера — на Ваш взгляд, проще?
Эти профессии очень разные и подразумевают разные степени ответственности. Как актер ты отвечаешь за себя, как режиссер ты отвечаешь за всех и все. С этой точки зрения режиссура сложнее. Но и актерская работа — не сахар. Это тяжелейший труд, и физический, и моральный, особенно для честных актеров. Последний раз я играл на сцене в курсовых спектаклях, когда учился в ГИТИСе. Для того, чтобы заниматься режиссурой, необходимо пройти актерскую школу: это помогает понять природу артиста и облегчает работу режиссера.
Для меня стало открытием количество фильмов и сериалов, режиссером которых Вы стали. Какую свою работу Вы считаете знаковой?
Знаковый проект для меня, наверное, моя первая серьезная самостоятельная работа — «Атлантида» с Нелли Уваровой. Здесь я был главным режиссером в режиме нон-стоп. Так или иначе, многие работы дороги мне тем, что в них мне посчастливилось сотрудничать с очень хорошими артистами. В одном из моих проектов снималась молодая, еще никому не известная Светлана Ходченкова [сериал «Шальной ангел», 2008, — прим. ред.]. Сейчас она звезда.
Особняком для меня стоит, пожалуй, мой самый глобальный, «брутальный» проект — сериал «Черкизона. Одноразовые люди». С темой криминала и прочей гадости в процессе работы мы сталкивались неоднократно. Пережить это, конечно, не подвиг, но что-то героическое в этом было. Хотя по прошествии времени вспоминать о работе над этим сериалом приятно, потому что тогда со мной работала хорошая актерская команда: Дмитрий Миллер, Настя Макеева.
Готовите ли Вы новые работы для зрителей кино?
Сам я никогда не стучусь к продюсерам в дверь и не предлагаю им снять фильм. Я избалованный, со мной все наоборот: мне в дверь стучат продюсеры. И если мне нравится предложенный ими сценарий, я начинаю работу. Главное, не просто зарабатывать деньги, но и творчески относиться к съемкам. Ведь есть, например, конвейер «АвтоВАЗа», с которого каждую минуту съезжает «машина», а есть завод «BMW», где автомобили собирают поштучно и вручную…
Какие из современных сериалов — «BMW»?
Мне очень понравился проект «Небесный суд» с Пореченковым и Хабенским. Совершенно потрясающий сериал, стильная работа. Впечатлил проект о Сталинграде «Жизнь и судьба» по Гроссману. Я считаю, это лучшее, что было снято в России про Сталинградскую битву. А вот фильм Бондарчука, на мой взгляд, воплощает собой мнимый патриотизм, столкнувшись с которым в жизни, мне хочется развернуться и уйти. Патриотизм должен заключаться в поступках, а не в словах. Это слово, которое не произносится.
Как вы относитесь к критике в Ваш адрес, которую можно найти в просторах интернета, например, к заявлениям об отсутствии правдивости в Ваших спектаклях?
Я не обижаюсь на таких людей. Напротив, я в восторге, если человек видел столько моих спектаклей, что может анализировать мое творчество на отсутствие правдивости. Знаете, однажды мой учитель Леонид Ефимович Хейфец, переставший ходить в театр уже давно, пришел ко мне на спектакль. В тот день он назвал меня одним из своих лучших учеников, что мне было безумно приятно. Видимо, человеку не хватило какой-то правды, а может, у нас с этим человеком разное понимание правды. Хотя, как говорил Бессеменов в «Мещанах»: «Какая вторая правда? Правда одна: она либо есть, либо ее нет». Может быть, я обидел кого-то… Готов извиниться. А вообще, правдивость определяет зритель. Приходите на «Мещан», надеюсь, вопросы отпадут сами собой.
Что значит для Вас быть художественным руководителем VI театрального фестиваля имени Горького?
Это тяжелый труд, и в первую очередь, моя работа. Все креативное уже сделано в процессе подготовки, сейчас наша задача — донести это до зрителя. Быть художественным руководителем фестиваля — большая ответственность. И — да, наверное, это почетно.
Кто он — зритель театрального фестиваля в Нижнем Новгороде?
Зритель, который любит театр и готов думать. Это основной критерий, потому что драматургия Горького подразумевает определенный мыслительный процесс. В противном случае, спектакль превратится в ситком.
На какой из спектаклей в рамках фестиваля Вы бы посоветовали пойти нижегородцам?
На любой. Все спектакли отбирались на фестиваль по принципу их профессионального уровня. Например, литовский театр Оскараса Коршуноваса показал нам свой «андерграундный» спектакль «На дне». И такое видение пьесы тоже имеет право на существование. Сказать, что происходящее на сцене не имело никакого отношения к Горькому, нельзя. Литовские актеры и режиссер — профессионалы, и видят пьесу так. Вообще, каждый из привезенных спектаклей интересен по-своему. Остальное — дело вкуса, ведь наше видение — не аbsolument.
Что означает для Нижнего Новгорода проведение этого фестиваля?
В первую очередь, нижегородский зритель увидит, что происходит с театром страны. К нам приезжают сразу несколько коллективов из Сибири и с Урала: Омск, Томск, Красноярск — все это значимые города на театральной карте России. Мы уже видели постановки из Москвы, Прибалтики, Севастополя, скоро увидим Питер с его особым взглядом на театр. Такой Горьковский фестиваль — подарок судьбы. Мы не можем предположить, что будет с нами к следующему году, будет ли у нас возможность привезти сюда такое количество людей из разных городов и стран. Но все же я надеюсь, что мы расширим географию фестиваля и до европейских стран. По-моему, показать нижегородцам, скажем, французский театр будет очень интересно.
Вы сами стали режиссером одной из Горьковских пьес, премьера «Мещан» в Нижнем Новгороде прошла в январе. Почему из многих вы выбрали именно это произведение?
Поставить «Мещан» на сцене Нижегородского театра драмы мне предложил Георгий Сергеевич Демуров — предыдущий художественный руководитель театра. Тогда его предложение меня несколько шокировало. Понимаете, есть пьесы заведомо «самоубийственные»: «Маленькие трагедии» Пушкина, «Чудаки» Горького — это пьесы с определенной судьбой, они никогда не получаются на театральной сцене. Но чем сложнее задача, тем она для меня интереснее. Я люблю, когда миссия невыполнима, поэтому сразу решил заняться постановкой «Мещан». Выбор сложного материала в театре сродни русской рулетке, это определенный азарт: кто кого — ты автора или он тебя.
Есть ли у вас в планах новые постановки произведений Максима Горького?
Я открыл для себя этого писателя, как раз работая над постановкой «Мещан». До этого Горького я читал, что называется, «по программе»: сначала в школе, потом в театральном училище, институте. И всегда представление о горьковском соцреализме отталкивало меня от писателя. Сейчас у меня формируется отношение к Горькому как к гениальному философу. Мне всегда нравилась пьеса «Васса», но такой спектакль уже есть в нашем репертуаре. Наверное, я поставил бы «Дачников». И обязательно подумал бы о вариантах инсценировок романа «Жизнь Клима Самгина» — вершины творчества писателя.
Приехав на работу в Нижний Новгород, Вы почувствовали, что это город писателя Максима Горького?
В чем-то да, а в чем-то и нет. С «архитектурной» точки зрения родина писателя исчезает. К сожалению, цивилизация проходится катком по историческому облику города. Отношение к памятникам культуры в нашей стране — отдельная история. Я вижу, как сносятся старые дома, а на их месте возводятся «новоделы», не всегда талантливо стилизованные под ту или иную эпоху.
Но когда выходишь на площадку за кремлем, с которой виден весь город — Стрелка, Волга, Ока, — понимаешь, что-то подобное, стоя здесь, мог видеть и Максим Горький.
Лично у Вас появилось милое сердцу место в городе?
Конечно, это весь центр Нижнего Новгорода. Я с удовольствием хожу и смотрю на обшарпанные, но от этого не менее чудесные особнячки, дома… Помните, герой Суханова в фильме «Страна глухих» говорил: «Не люблю уродов, люблю все красивое». Вот и я люблю красивое. Старый город, трамвайные пути, проложенные, по-моему, еще при Горьком, тесные улочки, забитые сегодня машинами, — в этом есть конфликт старого и нового, в свою очередь, повторяющий основной принцип режиссуры.
Один известный фильм породил и сделал крылатой фразу: «Ничего не будет: ни кино, ни театра, ни книг, ни газет. Одно сплошное телевидение». Как вы считаете, театр по-прежнему интересен массам?
Фраза ироничная, и жизнь показывает, что она неверна. Никакие технологии не заменят живого контакта между актером и зрителем. Были в России исторические периоды, когда интерес к театру ослабевал, например, в 90-е. Но потом любовь к театру возникла вновь, и это нормально. Наличие таких спадов ни в коем случае не ставит под сомнение сам институт театра.
Каких новых постановок от вас могут ждать нижегородские любители театра?
Сейчас мы репетируем заявленную в репертуаре постановку по пьесе современного драматурга Ольги Михайловой «История одного преступления». Это история о существовании двух жизней — народа и власти, которые, словно два рельса, всегда идут параллельно, но никогда не пересекутся. И то, что где-то вдалеке они будто бы сошлись — просто обман зрения. Это современное произведение, но в числе героев — исторические персонажи — Столыпин и Лев Толстой. Если все будет хорошо, премьера состоится в первых числах февраля.
А вообще, планов громадье. Как только мы придем в себя после премьеры, начнем репетиции очень сложного, но яркого, на мой взгляд, проекта «Опера нищих» по пьесе английского драматурга 18 века Джона Гэя. Спектакль будет содержать несколько десятков коротких музыкальных номеров. Пока это все, что запланировано на текущий сезон лично у меня.
Если от театра перейти к мирской прозе, что вы считаете главным достижением своей жизни?
Своих детей. У меня два сына, я их безумно люблю. Помните фильм «Раба любви»? «Это моя лучшая фильма», — сказал режиссер. Так вот, мой старший сын Арсений и младший Аркадий — это моя лучшая фильма.
Вам бы хотелось, чтобы они пошли по Вашим стопам?
Сейчас они еще маленькие. Старшему сыну 11 лет, у него абсолютный слух, он занимается игрой на трубе. Ему это нравится, и я надеюсь, что он пойдет по линии музыканта. А младшему сыну всего семь с половиной месяцев. Я бы не стал желать моим детям судьбу режиссера. Этот путь надо выбрать самому, без чьей-либо помощи, в противном случае ничего не выйдет. И если один из них захочет поступать в театральное, я радостно посочувствую ему. Здесь надо быть своего рода фанатиком, принять как факт то, что кроме театра в жизни не останется почти ничего.
