В мае 2014 года в Тамбове состоялся VIII межрегиональный театральный фестиваль имени Н. Х. Рыбакова, на котором Нижегородский академический театр драмы имени М.Горького сыграл спектакль «Вишневый сад». Нижегородский театр получил дипломы и премии в четырех из шести основных номинаций. В частности, высокого звания «Актер России» за роль Ермолая Лопахина был удостоен заслуженный артист России Сергей Блохин, прослуживший в театре более двадцати лет. Корреспондент ИА «В городе N» встретился с актером и узнал, какое значение имеют завоеванные награды для артиста, что не так с нижегородской публикой и почему роль в «Опере нищих» пришлась ему не по душе.
Сергей, на фестивале в Тамбове Вы получили премию «Актер России». Но это далеко не первая премия в Вашей копилке. Их много. А что по факту дают Вам эти награды?
Так получается, что последние четыре-пять лет я получаю различные награды на всевозможных фестивалях. Мне очень хотелось стать обладателем премии «Актер России», поскольку она очень престижная. Я ее получил, чем крайне доволен. Все эти награды дают мне определенное удовлетворение. Когда работаешь на одном месте и никуда не выезжаешь, начинаешь закисать. А получение премий и разных званий свидетельствует о том, что я двигаюсь в правильном направлении в профессиональном плане. Ну, а потом, это чертовки приятно. Чего ж скрывать? (смеется — прим.ред.). Некоторые артисты говорят, что им наплевать на признание, популярность и славу. Но я считаю, что для актера это очень важно, потому что он работает для зрителя, а не для себя.
Помимо удовлетворения эти премии приносят что-то еще? Деньги, например?
Некоторые премии да, приносят. Премия «Актер России» очень денежная. Она где-то в двадцать раз больше премии нижегородского фестиваля «Премьеры сезона».
Многие театральные актеры подрабатывают на корпоративах и различных праздниках. Вы с этим делом завязали. Почему?
Несколько лет назад я чем только не занимался. Помимо театра работал на телевидении, радио. В определенный момент я почувствовал, что теряю связь с театром. Не зря говорят, что заниматься разными делами невозможно. Я сравнил и понял, что достичь каких-то результатов можно только тогда, когда полностью отдаешься театру. Хотя, конечно, финансово стало жить намного тяжелее.
Сколько спектаклей Вы играете в месяц?
Последнее время меньше тринадцати спектаклей я не играю. Было такое, что и по девятнадцать играл, но, честно говоря, чуть с ума не сошел. Девятнадцать — это перебор. Роли у меня все главные, и чувствую, что в эмоциональном плане уже сдаю. Но тут как… Много играешь — ругаешься, мало играешь — тоже ругаешься. Депрессировать начинаешь, когда играешь премьеру, и вдруг появляется много свободного времени. Такой эмоциональный спад. Хотя с наступлением лета хочется и отдохнуть.
А как отпуск наступит, так потянет обратно в театр…
Нет (смеется — прим. ред.). Я все-таки стараюсь отдыхать. Просто к концу сезона так устаешь, что потихоньку начинаешь ненавидеть театр. Раньше мы заканчивали сезон в мае, а теперь играем аж до 6 июля.
Сезон в Театре драмы завершится премьерным спектаклем «Опера нищих». В этой постановке Вы играете Пичема. Другой спектакль 2014 года — «Третья правда, или История одного преступления», где Вы перевоплощаетесь в Петра Столыпина. В одном из интервью Вы сказали, что ролью нужно заболеть. Болели Столыпиным и Пичемом?
Болел, но каждый раз по-разному. Оба спектакля прошли для меня довольно странно. Если мое участие в «Опере нищих» было запланировано, то участие в «Третьей правде…» было для меня неожиданностью. Он должен был состояться как бенефис Александра Мюрисепа. Но над «Правдой» работалось хорошо, а над «Оперой» не очень. Может, усталость сказалась. Мне вообще сложно говорить про этот спектакль. Кажется, что это просто не мое, хотя я старался на всю катушку. А насчет заболевания ролью… Ролью болеть надо всегда! Однажды мой мастер Валерий Соколоверов объяснил, что же такое «заболеть» ролью. Это когда происходит некий щелчок в сознании, и ты начинаешь думать о роли во сне, в автобусе — везде. Если «заболел» - значит, все получится.
И все-таки, если сравнивать эти две роли. Какая из них представляет для Вас наибольшую ценность?
Ни та, ни другая роль не являются основными событиями в моей театральной жизни. Когда я получил предложение сыграть Столыпина, мне это показалось интересным. Пьеса достаточно сложная, написанная в письмах. Но мы ее сильно переделывали, и в принципе то, что мы придумали, мне понравилось. Петра Столыпина мне было интересно сыграть, поскольку это достаточно мощная личность. И внутренне там есть, что сыграть. Я даже нашел какое-то внешнее сходство со своим героем. А Пичем… Ну, Пичем. Я ничего не могу сказать про эту роль, потому что не считаю ее удачной. Это одна из моих провальных ролей. Много изменений в «Опере нищих» произошло из-за того, что я сломал ногу. Это случилось за три часа до премьеры. Мы срочно ввели какие-то изменения. Надеюсь, что отрепетированные движения, драки с персонажами — все это вернется в спектакль. Но не уверен, что это как-то повлияет на мое отношение к постановке. Я делал эту роль честно, но у меня не получилось. Мне всегда любопытно, если роль открывает во мне какую-то новую грань. В «Опере нищих» этого не случилось.
А в «Третьей правде…» случилось?
Да. В Столыпине я для себя новую грань открыл. Все-таки это исторический персонаж. Но я готов на любые эксперименты. Именно поэтому я когда-то согласился участвовать в театре «Zooпарк» в спектакле «Человек-подушка». Но там был сильный режиссер Ирина Зубжицкая. И в том спектакле я другой. Понимаете, всегда интересно работать над ролью, когда она несет что-то новое.
Сергей, насколько тяжело режиссеру подобрать к Вам ключик?
Никогда не задумывался. А чего его ко мне подбирать? Наоборот, я к режиссеру должен подбирать ключик. В театре главный — это режиссер. Актеры, конечно, тоже имеют мнение и знание о том, как и что надо делать. Но нас много, а режиссер один. И его задача собрать все наши знания в кучу. Я стараюсь подстраиваться под любого режиссера. Это первое, что я делаю. А дальше уже смотрю. Вообще большое счастье и великая редкость, когда актер находит своего режиссера.
Последние года четыре Нижегородский театр драмы стал довольно часто выезжать на гастроли. А что для артиста значат эти выезды?
Лет пять назад в России о нашем театре практически никто не знал. Сейчас же мы вынуждены отказываться от предложений. Наш директор (Борис Кайнов — прим. ред.) выбирает, куда мы поедем, а куда — нет. В этом году мы ездили на гастроли пять или шесть раз. На фестивале в Тамбове нас пригласили в Москву на «Золотого витязя». Предложений море. О Нижегородском театре драмы уже много говорят в Москве и вообще в России. Некоторые критики при встрече говорят нам: «Мы вас еще не видели, но уже слышали столько всего! Даже интересно». После того, как они увидели спектакль, отмечают, что все, что про нас говорят, — это правда. В Нижнем Новгороде наш театр считается консервативным, но за пределами родного города нашу труппу называют одной из самых сильных в России. Причем говорят это разные критики: и молодые, и старые. Нашей труппе могут позавидовать даже московские театры.
Что актеры получают от гастролей? Какое ощущение?
Ощущение, что мы двигаемся в верном направлении. В своем болоте закисаешь и уже не понимаешь, правильно ты что-то делаешь или нет. А когда выезжаешь за пределы родного города, встречаешься с новым зрителем. Каждый спектакль как премьера. По большому счету в других городах наши спектакли проходят лучше, чем здесь. У нас в Нижнем Новгороде вообще очень тяжелая публика. Она очень отличается от публики в других городах.
А в чем это выражается?
Не могу сказать. Может, в снобизме. У нас ведь не принято вставать, когда хлопаешь артистам. Публика скупая на эмоции.
Может, дело в стеснении?
Не знаю. Даже москвичи, которые приезжают нам с концертами и спектаклями, говорят, что нижегородская публика очень закрытая. Артисты выходят на сцену, и тишина. Первое время, когда только начали гастролировать, мы шарахались от гулов и аплодисментов. В других городах к нам зрители со служебного входа подбегают, а в Нижнем это случается редко. Вообще гастроли - одно из самых лучших театральных дел. Гастроли заряжают. Хотя отмечу, что со временем наш зритель меняется. Модно что ли стало ходить в театр? Самое интересное, что в театр стали ходить на серьезные спектакли. И радует, что именно молодая публика проявляет интерес к театру.
Сергей, Вы являетесь довольно активным пользователем соцсетей. В общем-то, любой желающий может написать Вам, и Вы всегда откликнетесь. Вы действительно настроены на диалог со своим зрителем или это какая-то вынужденная мера?
Лет пять-шесть я сидел в «ЖЖ» (блог-платформа «Живой Журнал» — прим. ред.). У меня там в друзьях было человек двести. А на фейсбук я пришел год назад, и меня вдруг завалили сообщениями. Надо сказать, что я достаточно открытый человек, не пафосный. Хотя, как мне кажется, иногда этого-то мне и не хватает. Хорошо общаюсь не со всеми поклонниками. Ведь как… Есть люди адекватные и неадекватные. В последнее время стал меньше сидеть в социальных сетях. Во-первых, просто не успеваю, а во-вторых, история с Украиной меня срубила. В ленте на фейсбуке все переругались. Я не аполитичный человек, у меня есть свое мнение, но я принципиально не разговариваю в Сети ни о политике, ни о религии.
На какие-то светские мероприятия ходите?
Я пытался вникнуть в эту историю, ходить на какие-то мероприятия, но понял, что не успеваю. Я не гламурный, не тусовочный человек. У меня не получается быть таким. Я в хорошем смысле слова ленивый. Обожаю лежать на диване и смотреть телевизор. Обожаю, потому что удается мне это раз в пятилетку.
В мае в Нижнем Новгороде появились частный камерный театр «Маленький театр» Александра Сучкова и экспериментальная лаборатория современной режиссуры. Был создан комитет любительских театров Нижнего Новгорода. В сентябре откроется школа-студия Константина Хабенского. Как Вам кажется, не пора ли обратить внимание на кино и открыть в приволжской столице киностудию?
Пора. Но это же совершенно другая история, другие деньги. В этом плане у нас город страдает. В Нижнем никогда не было своей киностудии. «Коромыслова башня» который год пытается что-то сделать. Быть может, у нее это и получится. А так да, надо открывать свою киностудию.
Фото взято с официального сайта Нижегородского театра драмы.
